Эрвин Штриттматтер был одним из самых читаемых авторов ГДР. Его книги переведены почти на сорок языков. В Советском Союзе он печатался миллионными тиражами.

В ГДР Эрвина Штриттматтера (Erwin Strittmatter) знали все. С 1950-х годов в школьной программе прочное место занимал его роман “Тинко”. Каждая новая его книга о социалистических преобразованиях в деревне, о формировании нового человека, готового ради общего блага жертвовать собственным благополучием, вызывала жаркие читательские споры.

Лауреат государственных премий ГДР, член СЕПГ и руководства Союза писателей Эрвин Штриттматтер, казалось, славой скорее тяготился, интервью давал неохотно, жил с семьей на уединенном подворье, ухаживал за лошадьми и писал.

Чествования к столетию со дня рождения отменяются

В объединенной Германии кинофильм по трилогии Штриттматтера “Лавка” (экранизация 1998 года) стал культом. Именем писателя названа гимназия. Работает музей и общество имени Штриттматтера. Казалось бы, достойное место Эрвина Штриттматтера в истории литературы оспаривать не будет никто. Однако когда его биографию начали изучать досконально, на светлом образе знаменитого представителя социалистической литературы, выходца из сельской бедноты, проступили темные пятна.

Выяснилось, что высокочтимый автор был осведомителем “штази”. И даже более того. В 1940 году он просился добровольцем в войска СС и в 1941 году попал в полицейский батальон 325, вошедший потом в состав войск СС и участвовавший в расправах над партизанами в Греции, на Балканах и в Словении.

Торжества к столетию со дня рождения писателя Эрвина Штриттматтера на его родине, в старинном городке Шпремберг, решением городского парламента были отменены. Историк Аннетте Лео (Annette Leo), автор только что вышедшей новой биографии Штриттматтера, одобрила это решение. Нужнее сейчас не чествования, считает она, а серьезные дискуссии о прошлом.

ГДР позиционировала себя как антифашистское, первое социалистическое государство на немецкой земле. Наследницей позорного прошлого в ГДР считали только Западную Германию. И для выросшей в ГДР в семье жертв нацизма Аннетте Лео работа над биографией Эрвина Штриттматтера стала процессом переоценки прошлого.

Путь деревенского мальчика в истеблишмент ГДР

Мать Эрвина Штритматтера была из лужицких сербов, отец – немец. К сельской бедноте, как политкорректно значилось в анкетах писателя, они на самом деле не принадлежали. Семья Штриттматтеров была одной из самых состоятельных в деревне. Пока отец воевал на фронтах Первой мировой войны, маленький Эрвин с дедом ходил по окрестным деревням с ручной тележкой, продавая селянам разные мелочи. Это было самое счастливое время его детства.

После войны отец открыл в селе булочную, но в делах не слишком усердствовал. Дед, выручая деньгами, осыпал сына, отца Эрвина, поучениями и упреками. Случались даже драки. И маленький Эрвин в ужасе пытался их разнимать: “Дедушка, миленький, не надо! Папа, миленький, не надо!”

Атмосфера в семье была ужасной, и Эрвин рвался прочь из отчего дома. Сначала в Шпремберг, в гимназию. Жил у знакомых в крохотной подвальной квартирке, без отдельной комнаты для постояльца. Сделав уроки, он запоем читал книги. Здесь же в 13 лет написал рассказ, который был напечатан. Это было в 1925 году, и Эрвину предстояло еще немало пережить, прежде чем стать настоящим писателем.

Гимназию будущий писатель бросил, не поладив с учителем словесности. Учился на пекаря, по вечерам подрабатывал официантом, чтобы приодеться и производить впечатление на девушек. У них он пользовался успехом. Разводил ангорских кроликов. Работал шофером, конюхом, фабричным рабочим. Продолжал запоем читать. Начал писать в газеты. Влюблялся, терял любовь, влюблялся снова, женился. В 1941 году он был уже отцом двух непоседливых мальчишек. Попал на войну.

Про военное время Эрвин Штриттматтер в анкетах писал, что стрелял только по мишеням во время учений, а потом был писарем. Правду о службе в полицейском батальоне СС историк Аннетте Лео восстанавливала по фронтовым письмам Эрвина Штриттматтера родителям. В них упоминаются и операции против партизан. Эти бесценные для биографа письма передали историку сыновья Штриттматтера. После долгих сомнений они решили, что правда об участии отца в военных преступлениях не может умалить ценности его творчества.

Художественный вымысел и правда жизни

Постоянно повторяющаяся тема в романах Эрвина Штриттматтера – детство и юность парнишки из лужицкой деревни. Каждый раз под новым углом зрения. Много автобиографичного, пережитого писателем Аннетте Лео видит в романах “Чудодей” и “Лавка”. В то же время, отмечает она, автор многое переиначил. То он наводит читателя на след, то заметает следы.

Может быть, именно невозможность высказать в то время в ГДР всю правду заставляла писателя вновь и вновь возвращаться к исходной точке. Или это было неосознанное желание изменить прошлое?

dw-world.de