Мое утро — это шпинат и яйца, но в первую очередь — яйца.

все пишут про меня так, будто знают обо мне всё, и даже то, чего я сам про себя не знаю. И меня это устраивает, вот только в некоторых статьях я выгляжу как настоящий король пердунов.

я понял, что просто не уживусь сам с собой, если начну пользоваться твиттером. Я даже сказал себе: с твиттера начинается безумие.

наверное, в мире осталось всего две или три страны, куда бы я мог приехать и остаться неузнанным. Вот такой я теперь знаменитый. Сраная супер-мать-ее-звезда.

мне всегда казалось, что лучшее, что я сделаю в жизни, я сделаю между сорока и шестьюдесятью. Так вроде и вышло.

шестьдесят — это просто разновидность пятидесяти, а пятьдесят — почти то же самое, что сорок.

каждый — неважно, сколько ему лет, — где-то внутри ощущает себя 24-летним.

выпадение волос, лысина — это способ Господа напомнить мне, что я человек, а не обезьяна.

я никогда ни о чем не жалею. Очень часто бывает: то, о чем ты сейчас жалеешь, в итоге приводит тебя потом к чему-то великому.

кажется, в моей карьере наступил, наконец, долгожданный момент, когда мне уже не нужно изображать чувака, спасающего мир. До смерти надоело бегать перед камерой с пушкой в руке.

«крепкий орешек» — один из моих самых любимых фильмов, хотя я чересчур много там сквернословлю. Но это потому, что в тот момент я только-только пришел в кино с телевидения, где ругаться было запрещено, и, наконец, почувствовал себя свободным. Когда фильм вышел на экраны, мне позвонила моя тетка и говорит: «Мне понравилась твоя картина, мой мальчик, но зачем же так ты так ругаешься?»

сиквел? Я пришел в этот бизнес задолго до того, как они выдумали это дурацкое слово. Раньше мы просто говорили: «Давай сделаем еще один».

жанр экшен сам себя загнал в угол. Зрители хотят разнообразия, а у нас просто кончились злодеи. Террористы были, гангстеры были, даже пришельцы были. И что теперь? Все перепробовано.

в кино все так просто: надел белую ковбойскую шляпу — и ты герой.

раньше искусство имитировало жизнь. Сегодня жизнь все чаще имитирует искусство.

мне не нравится наш мир. Все в нем устроено через жопу, а ведь могло быть намного разумней.

ты не можешь отменить прошлое. Но ты можешь его не повторять.

я устал отвечать на вопросы о политике. Я просто хочу, чтобы в правительстве было меньше лишних людей. Я хочу, чтобы правительство меньше вмешивалось в жизнь. Я хочу, чтобы они перестали просирать мои и ваши деньги. И я хочу, чтобы все эти гребаные лоббисты выметались из Вашингтона. Но я аполитичен. Так это и запишите. И я не республиканец.

моя страна основана на жестокости. Как только мы прибыли сюда, мы сразу сказали индейцам: «Значит так, чуваки, у нас для вас есть неважная новость, есть новость похуже и есть действительно плохая новость. Неважная новость заключается в том, что мы уже здесь. Новость похуже заключается в том, что мы никуда отсюда не денемся. А действительно плохая новость заключается в том, что мы заберем все ваши земли — каждый гребаный кусочек, который у вас, чуваки, есть, — а взамен дадим вам клочок пустыни размером с почтовую марку. Но как только мы найдем там нефть, мы отберем у вас и эту землю, а вам выделим площадку размером с полмарки где-нибудь в Аризоне и разбросаем по пустыне зараженные оспой одеяла, чтобы вы все передохли к чертовой матери». И если это не жестокость, то что это, черт возьми, такое?

каждый должен иметь право носить оружие. Если забрать оружие у законопослушных граждан, оно останется только у психов.

даже самый закоренелый пацифист будет сражаться за свою жизнь, если кто-то попытается его убить. Когда речь идет о твоей жизни, тебе плевать на убеждения. И если у тебя нет оружия, ты будешь отбиваться камнем или схватишь стул. А может, я просто слишком часто смотрю фильмы, в которых сыграл?

мне не нравится, когда люди говорят: «Что, новое кино с Брюсом Уиллисом? Чувак опять собирается спасать мир?»

сам-то я родом из южного джерси, так что всегда чувствовал много общего с простыми людьми.

так вышло, что живу я в лос-анджелесе, а это самый загазованный город на Земле. Говорят, если твой ребенок растет в Лос-Анджелесе — это все равно как если бы он выкуривал полторы пачки в день. Воздух здесь такой грязный, что об него можно испачкаться.

я впервые задумался о том, что смертен, когда родилась моя первая дочь.

замечали, как совсем маленькие дети иногда буквально подавляют в себе желание заговорить? Это хороший урок для всех нас: ты учишься чему-то только тогда, когда молчишь и слушаешь.

господь — это снег вокруг, почки на деревьях, рождение ребенка. Вот каков мой Господь.

не уверен, что мое мнение хоть чего-то стоит — ведь я актер. Почему вообще актеры считают, что их мнение что-то значит? Вы за последние полгода слышали от актеров хоть что-то толковое?

я подчас не могу вспомнить того, что было на прошлой неделе, так что совершенно бессмысленно спрашивать меня о том, что было год назад.

меня всегда ставил в тупик вопрос о том, каково это — быть мультимиллионером.

я не кричу на каждом углу о том, что я знаменитость и что мы, мол, с женой так богаты. Я подгузники сам меняю. Я говно подтираю за собаками!

деньги развращают, но так уж вышло, что они нужны всем.

в жизни мне нужно столько денег, чтобы я мог зайти куда угодно и позволить себе там пообедать.

люблю черничные пироги. Это очень мужественная еда.

знаете, о чем я жалею? Вчера, вот тут, на столе, на том блюде, лежали груши. Пять или шесть отличных груш. А сегодня их нет.

я счастлив. А вы?

жизнь — это не кино. Дублей не будет.

esquire.ru