– Я – коммунист, – коротко и емко характеризует свое жизненное кредо 87-летний житель пос. Годылево Быховского района ветеран Великой Отечественной войны и труда Виктор Лысковский, – 50 лет берегу партбилет.

Виктор Яковлевич с большим трудом встает с дивана и, опираясь на палочку, идет по комнате, чтобы продемонстрировать мне заветный документ. Как только красная книжица с профилем Ленина оказывается у него в руках, пожилой человек словно молодеет на глазах, обретая второе дыхание. Невольно приходит на память библейское выражение о том, что сила духа в немощи совершается.

За заслуги перед Родиной

О чувстве патриотизма сказано много красивых и высокопарных слов. Виктор Яковлевич просто рассказывает о своей судьбе, проникнутой любовью к Отчизне, вопреки житейской несправедливости.

Его дед, по отцовской линии, Валерьян Петрович Лысковский в Русско-японскую войну защищал Порт-Артур.

– Никита Хрущев отдал Порт-Артур китайцам, – вздыхает ветеран и продолжает: – Дед был Георгиевским кавалером. За заслуги перед Родиной ему дали 15 десятин земли. Надел обрабатывали дедовы сыновья. Их было четверо – Александр, Михаил, Якуб и Петрок. Наша семья жила в дедовой хате в д.Кадино Могилевского района. Во время коллективизации мы удрали из родной деревни. В 1937 году отец, Яков Валерианович, привязал коровку к телеге, и мы отправились в Могилев.

Виктор Яковлевич рассказывает о том, что их семья -отец, мама Анна Петровна и четверо сыновей, из которых он, десятилетний, был старшим, – поселилась в д.Броды. Возле речного порта вырыли землянку. В ней и горевали. Дед, Георгиевский кавалер, помер. Затем жизнь стала налаживаться. Отец построил дом.

– На Гребенево я окончил 5 классов, потом ходил пешком в лаптях за 6 километров мимо старого аэродрома в среднюю школу № 14 на улице Чаусской, теперь это школа №6, – вспоминает пожилой человек. – Возьму торбу полотняную на плечо, положу в нее чернильницу-невыливайку и пошел… Я хорошо учился, почти без троек. За тройку отец так всыплет, что мало не покажется. По учебе был в классе в первой пятерке учеников. Хлопец я по характеру боевой. Рядом с нашей, возле Днепра, стояла еврейская школа. Ее здание потом немцы спалили. Так мы с учениками той школы все бились.

Начало войны

21 июня, в субботу, Лысковских пригласили на вечер к соседу: провожали капитана в отставке.

– Я дружил с сыном капитана – Колей Недвецким, -поясняет Виктор Яковлевич. – Мне тогда было 14 лет. Утром взрослые отправили нас купить бочку пива. У отца имелись тогда свои лошади. Мы с Колей приехали на телеге к пивному ларьку, который находился напротив школы. Вкатили бочку на колеса. Слышим голос из рупора, установленного на школьном здании. Выступал Молотов с обращением к народу. Там, где мы жили, не было ни радио, ни света. Мы погнали домой. «Папа, – говорю, – началась война». Выходит капитан, тоже Николай Недвецкий, и подтверждает: «Это война, Якуб».

Собеседник говорит, что их семья жила в то время на берегу Днепра – напротив завода № 511 (ныне известный как завод искусственного волокна им. Куйбышева – авт.). Ночью в темноте на противоположном берегу взвыла сирена.

– Примерно 26 июня немецкий самолет скинул бомбу на Виленскую улицу, – вспоминает первые дни войны старик. -Тут и началось: стрельба над головами, осколки летят. Наши фанерные ястребки вступили в неравный бой. Помню, как один поднялся с аэродрома, немец его расстрелял в упор. В Буйничах шли бои, мы слышали грохот, снаряды долетали на нашу сторону Днепра.

О начале оккупации ветеран свидетельствует, что, когда пришли первые немецкие части, было терпимо жить. Тяжелее стало, когда «пригнали западных хохлов и эстонцев».

– Батька был белобилетник по зрению. Взрослые нас никуда первое время не пускали, чтобы под пули не лезли, – лицо собеседника дрожит.

Комсомолец-подпольщик

В оккупации семья Лысковских жила бедно, но дружно. В хозяйстве у них имелись корова и конь. Старшему из сыновей, Виктору, родители поручали продавать на базаре молоко. Памятным для Виктора Яковлевича стал день 10 апреля 1942 года, когда произошло наводнение на Дубровенке, снесшее 129 домов и унесшее множество человеческих жизней.

– Зима 1942 года выдалась жесткая. Я только продал на базаре молоко и шел домой. Вижу, несется поток воды: вал высотою метров десять. Плывет хата, а на ней петух сидит и кукарекает. Наводнение снесло всю улицу, где находилось еврейское гетто, автостанцию возле базара. Дома потом плавали по Днепру. Трупы плыли без конца. Крыги (льдины – авт.) на берегу лежали до июня. Люди говорили, что наши, когда отступали, взорвали путепровод, весной во время паводка вода накопилась, вот и рвануло.

Боевой парнишка не мог смириться с тем, что в родном городе хозяйничали чужаки. Особенно близко к сердцу он воспринял страдания военнопленных, заключенных в Луполовском концлагере.

– Я был комсомольцем-подпольщиком, – утверждает Виктор Лысковский. – Мы с друзьями расклеивали листовки. Собирали патроны и оружие, оставшиеся на берегах Днепра после отступления наших солдат.

В 1943 г. Виктор Яковлевич стал работать на торфопредприятии «Гребенево», где оккупанты организовали рабочую колонну (трудовой лагерь), обеспечивавшую добычу торфа для работы ТЭЦ завода №511. Топливо переправляли на вагонетках по узкоколейке и подвесной дороге через Днепр.

– Немцы на рейсы выдавали талоны. Кто плохо работал, того они лупили нещадно. Однажды мы рано утекли с работы, нас с другом догнали и так били, что бедному Гончарову попало по глазу.

Потом приспособились: угощали немца-охранника самогонкой. Он напьется, вытянем у него из кармана талоны. Как-то украли у него план. После этого к нам домой приехал унтер. Я спрятался в подпол. Фашист открыл погреб, там темно и стал стрелять. Попал мне в ногу, – вспоминает ветеран.

В 1943 г. на торфопредприятии могилевские подпольщики совершили диверсию со взрывом. Может, свою роль сыграл в ней и выкраденный план?! Об этом собеседник не упоминает, а переспрашивать не берусь, чтобы не перебить поток воспоминаний пожилого человека.

Босиком по Мазурским болотам

В 1944-м 17-летнего Лысковского призвали в действующую армию: попал в Карельский учебный стрелковый полк, где был комсоргом роты. По словам Виктора Яковлевича, жили они в лесу – в землянке. Бедствовали, голодали.

– Знакомого комсорга батальона попросил: «Возьми меня на фронт». Так мы и оказались в пекле вместе с другом детства Яном Куплевичем, который потом семь лет в Порт-Артуре служил. Жив еще Ян Казимирович. Вот только ногу ему отрезали. Дали нам оружие, переодели и привезли на станцию под Бобруйском ловить дезертиров, – делится бывший фронтовик. – Затем перебросили в Белосток. В дороге нас сильно бомбили. Состав останавливался: по вагону осколки лупят, а ты лежишь под ним, не зная, что будет дальше.

А дальше в его судьбе был 2-й Белорусский фронт. Памятно ветерану, как под Инстенбургом ночью прорвались немецкие танки.

– Нас вывел комбат, еврей-умница, – отдает должное памяти командира Виктор Яковлевич. – Страхотки хватило. Там погиб Черняховский. Мы выходили босиком через Мазурские болота. Теперь Инстенбург (в Калининградской области) называется Черняховск в честь командующего войсками 3-го Белорусского фронта Ивана Черняховского.

Гдыня, Данцинг, Щетин на Одере остались зарубками в памяти солдата. Под Щетином Лысковский чудом уцелел.

– Нас везли на машине. Я находился в середине. По машине шарахнуло: потом недосчитались пяти человек. То гитлерюгенд стрелял фаустпатроном. Этими фаустами даже танки подбивали, – продолжает собеседник. – 20 мая 1945 года у Штольпе меня контузило. Война уже кончилась: эсэсовцы прорывались, чтобы сдаться американцам.

С контузией для Виктора Яковлевича закончилась война. В мирной жизни он устроился работать шофером на знакомое предприятие «Гребенево». Когда в урочище стал заканчиваться торф, было принято решение о разработке месторождения в Годылево, куда Лысковский приехал одним из первых, вместе с геологами. На новом месте повстречал свою будущую жену Веру Тимофеевну.

– Тогда говорили: комсомольцы, вперед! Вот я и поехал. На месте поселка стояла одна будка в сосновом лесу. Рядом проходила графинина дорога, построенная при владелице Грудиновки – графине Толстой, – поясняет долгожитель. – Заочно окончил Бобруйский дорожный техникум. Карабкался по жизни как мог…

Виктор Лысковский работал на разных должностях на торфопредприятии «Годылево», пятнадцать лет трудился заместителем председателя совхоза им. Ильича. Признанием заслуг в мирной жизни стало награждение его орденом Трудового Красного Знамени. О войне напоминают орден Отечественной войны второй степени, медали «За взятие Кенигсберга», «За победу над Германией». Но самым святым для него остаются не награды, а партбилет и родовая икона жены, которая сопровождала ее репрессированных родителей в Архангельскую область.

– Папа мне с собой на фронт крестик давал, – констатирует ветеран.

У каждого в жизни свой крест. У поколения победителей и их близких им стала война. Они достойно вынесли все тяготы судьбы и не сдаются, несмотря на старость, потери близких, болезни, одиночество.

«Гвозди б делать из этих людей: крепче б не было в мире гвоздей…»

Могилевские ведомости