Его троюродный брат — знаменитый голливудский актер Майкл Дуглас. Зато Михаил Данилович славится на весь Могилев умением ремонтировать зонтики и кожгалантерею. И американскому родственнику­миллионеру совсем не завидует.

— Надоело уже, — сердится Михаил Исаакович. — Имел когда-­то глупость признаться, что Дугласы — мои родственники. Теперь вот понимаю: популярность — это очень плохо. Кто я вообще Майклу? — Седьмая вода на киселе. В Америке совсем другое понятие о родственных связях. У нас родители до конца своих дней пекутся о детях. А у них исполнилось отпрыску 18 лет – мама с папой отряхивают руки. Там сын не ходит к отцу в гости просто так: должен вначале позвонить и спросить разрешения. А вы говорите: родня…

Хотя, похоже, Даниловичу все­-таки обидно, что американцы не поддерживают родственных связей. Общий их прадед покоится на бывшем еврейском кладбище в Чаусах. От фамильного склепа, правда, мало что осталось. Во время войны здешние места вдоль и поперек снарядами перепахало. Как­то Михаил съездил на родные могилки и расстроился: там уже настоящий лес вырос.

У общего с Дугласами предка в начале ХХ века в Чаусах была сильная семья — 12 сыновей. И фамилию они носили Даниловичи. В 1910­-м десять из них подались в Америку в поисках лучшей жизни. В их числе и Хершель с женой Ханой, которые за океаном превратились в Дугласов. Там у них и родился сын Керк – отец голливудской звезды Майкла. На родину, по семейным преданиям, из братьев­-эмигрантов рискнул приехать в 1932 году только брат Авраам. Хотел забрать жену и сыновей, но назад его из СССР уже не выпустили. Еще на советской границе у него отняли 3 тысячи долларов и забрали один из двух шикарных американских костюмов. Второй он подарил на свадьбу своему племяннику Исааку — отцу Михаила Даниловича. Этот костюм маленький Миша запомнил на всю жизнь: когда отец в него облачался, становился похожим на кино­звезду. Но во время войны двухэтажный деревянный дом, где жила в Чаусах их семья, сгорел, от костюма остались одни воспоминания.

Были потери и куда страшнее. В эвакуации умерли дед и бабка Михаила Исааковича, а его отец несколько лет провел в немецких концлагерях. В 1944-­м там судьба свела его с чаусским земляком – знаменитым советским разведчиком Львом Маневичем. В мае 1945-­го Маневич, болевший туберкулезом, умер, а Исааку удалось вернуться на Родину. Там его ждали уже сталинские лагеря. Из них он приехал домой разбитый и физически, и морально.

Во времена «железного занавеса» к советским гражданам, имевшим родственников в Америке, власти относились с подозрением, а потому контакты Даниловичей с Дугласами практически не поддерживались. Хотя, по слухам, эмигранты устроились неплохо и о своем решении не жалели.

— Керк Дуглас попытался выйти на связь уже после смерти отца, — вспоминает Михаил Исаакович. — Весточку от него я получил через земляка из Могилева. Помню только, что фамилия его была Морозов. Он сообщил, что Керк будет ждать меня в Израиле, куда знаменитый артист ездит каждый год. Двоюродный дядя пообещал взять на себя расходы по проезду и проживанию, и я рискнул. Но, когда уже заграничный паспорт и билет на самолет лежали у меня в кармане, пришло известие, что у Керка инсульт. В общем, поездка так и не состоялась.

Данилович через какое­-то время пытался узнать, как у дядюшки дела. Попросил знакомого, владеющего английским языком, набрать нужный номер телефона, но на том конце провода не очень дружелюбно сообщили: мистер Дуглас сам свяжется, если пожелает.

Майкл Дуглас знает про белорусского троюродного брата, но интереса к нему не проявляет. «А что у нас общего, кроме имен?» — пожимает плечами Данилович.

У Майкла, который на 3 года старше своего могилевского тезки, многомиллионное состояние. У Михаила — скромная квартира в старом доме, а самое большое богатство — дети и внуки. Одна дочь, Анна, в Лондоне преподает в университете экономику. Другая, Светлана, работает в Могилеве. Михаил Исаакович, конечно, не такой знаменитый, как его голливудский братец, но имя и золотые руки мастера даже в Москве знают!

От некогда большого семейства Даниловичей родни у Михаила осталось немного. «Только двоюродная сестра живет в Пинске, — вздыхает он. — Американцы не в счет. От отца мне осталась на память фотография их семейства. На ней Керк со второй женой и дети от двух браков — Питер, Эрик, Джоэль и Майкл. У них — другая жизнь. Но мне и на своем месте неплохо».

— Никогда не хотелось уехать в Америку попытать счастья?

— А кто бы тогда здесь сумки и зонтики ремонтировал? — лукаво усмехаются из­-за очков его прищуренные глаза.

Нелли ЗИГУЛЯ.mogpravda.by