15 февраля 1989 года – официальная дата вывода советских войск из Афганистана. Почти десятилетняя эпопея пребывания ограниченного контингента советских войск завершилась на достойном уровне. Наши ребята воевали, и достаточно успешно, в непривычных, чрезвычайно тяжелых природно-климатических условиях, штурмовали и обороняли горные вершины, делились с товарищами остатками пищи и воды на далеких заставах. То, что делали советские солдаты в ДРА, было проявлением беспримерного мужества. Да, героизм ОКСВ носил вынужденный характер, но отрицание подвигов и в целом гуманного характера миссии СССР, который вкладывал миллиарды рублей в экономику Афганистана, — это акт непростительного осквернения.

«МП» поговорил с одним из участников Афганской войны о жизни, службе, войне и боевом братстве.

Олег Шадурин в 1985-1987 годах был солдатом срочной службы, пограничником. Проходил воинскую службу в Краснознаменном Среднеазиатском пограничном округе, в 117 Московском погранотряде на таджикско-афганской границе. В 1986 году был переведен для дальнейшего прохождения службы во 2-ю мотоманевренную группу Янгикала, которая базировалась в Тахорской провинции Республики Афганистан, на должность наводчика КПВТ. Сейчас он председатель Обидовичского сельисполкома, член Быховской районной организации Общественного объединения «Белорусский союз ветеранов войны в Афганистане».

— По призыву, прямо из Могилевского облвоенкомата, в составе группы был отправлен на место прохождения службы на советско-афганскую границу, – делится воспоминаниями Олег Шадурин. – Около полугода проходил обучение в учебном пункте погранотряда в поселке Московский, затем служба на 2-й заставе, и в декабре 1986 г. переведен на службу в Афганистан в составе мотоманевренной группы. Год и четыре дня отслужил и отвоевал в Афгане. 

О первых днях в Афгане, задачах, стоявших перед пограничниками

– Основная и главная задача – обеспечение охраны государственной границы СССР. Нам предписывалось защищать местное население от банд, а также распределять продовольствие, горючее и предметы первой необходимости. Патрулировали территорию, наша мотоманевренная группа осуществляла «проводку» всех транспортных колонн по афганской территории, т.к. мы базировались ближе всех к границе Союза – в 35-ти километрах, принимали участие в операциях по ликвидации бандформирований. Операции разные были, и окружные, и локального плана, которые проводились силами нашей группы…

Необходимо сказать, что уже в середине осени 1986 года из Афганистана были выведены первые несколько советских полков и более тысячи единиц боевой техники. Пограничникам было предписано с января 1987 года участвовать в боевых операциях только с разрешения Москвы. Это привело к тому, что к весне обстановка в зонах ответственности погранвойск значительно осложнилась. Мятежники, получив свободу передвижения, начали восстанавливать свои базы, восполнять потери, в основном за счет переброски вооруженных диверсионных и террористических групп из Пакистана. Эти действия привели к срыву национального примирения и затяжке войны. Объединенные вооруженные формирования Исламского общества Афганистана провели несколько успешных наступательных операций, а также провокаций на границе. Так, в марте 1987 года моджахеды обстреляли реактивными системами советский город Пяндж и совершили нападение на группу пограничников Московского погранотряда. В результате этих терактов погибли пограничники и мирные жители.

– В составе мотоманевренной группы я принимал самое непосредственное участие в операции по перехвату и уничтожению этого формирования. «Духи» не ушли безнаказанно, получили сполна – часть банды, что проникла на нашу территорию и учинила провокацию, мы уничтожили.

О боевых столкновениях

– У душманов тактика ведения боя «засадная»: устроили засаду, обстреляли, нанесли урон и… отошли. Что мы успели пресечь в первые несколько минут боя, то и есть, а «духов» уже и след простыл. В длительные схватки они вступали крайне редко, и так действовали практически во всех местах. Как поется в одной из «афганских» песен: «И этот бой короткий, как клинок кинжала…». Случались, конечно, и более длительные бои. Когда проводилась операция, на основании данных разведки, по блокированию и ликвидации бандформирования в каком-либо кишлаке или в другой зоне. Здесь действовали «по науке» – брали в кольцо окружения и старались полностью уничтожить. Подобные операции могли продолжаться и несколько дней.

О страхе   

– С моей точки зрения, любому человеку с нормальной психикой присуще чувство страха. Винить человека в боязни, в страхе перед чем-то или кем-то я бы не стал. Но нормальный человек, в отличие от патологического труса, обуздывает свой страх и выполняет то, что ему положено. Да, страх начинается тогда, когда вот-вот начнется стрельба, когда ты знаешь и представляешь реальные последствия выстрелов, взрывов, когда кого-то ранит или убивает, тогда да. Начинаешь задумываться, и появляется страх. Но он только до того момента, пока ты не нажал на спусковой крючок автомата или на кнопку электроспуска своего пулемета. Все, как только ты втянулся в бой, там нет ни страха, ни мыслей – ты работаешь вот как этот пулемет! Ты с ним единое целое. Позже, когда все закончилось, когда ты весь еще под действием от произошедшего, чувство страха может снова одолеть. Самое главное – побороть этот страх. Не поддаться панике. Не показать это своим пацанам.

О чувстве долга

– После вывода советских войск из Афганистана, распада Союза, мне доводилось слышать рассуждения о бесполезности пребывания ОКСВ в Афгане. Все равно не победили! Задачи перед нами такой не ставили – победить Афганистан. Мы им оказывали интернациональную помощь, во всяком случае, нам так замполиты наши говорили. И нас посылали не воевать, а обеспечивать там порядок, чтобы они свою гражданскую войну прекратили, чтобы строились, развивались, а когда мы вошли, так случилось, что мы просто воевали, и все. И сейчас нет-нет, да и поднимается вопрос — что хорошего было сделано вашим вторжением? А если даже упрощенно разобраться: терроризм международный зародился в Афганистане — это факт неоспоримый. Кто первым стоял на пути распространения этого терроризма? Мы первыми стали с ними воевать. И за все время нашего пребывания здесь, в нашей стране не взорвали ни одной бомбы, не взяли в заложники ни одного человека. А сколько бы наркотиков попало в страну, если бы не наше противостояние наркотрафикам? После вывода войск и снятия всех пограничных застав, на охрану границы заступила пограничная стража суверенной республики Таджикистан — вот тогда вся эта нечисть и хлынула мутным потоком в страну. И обвинять того же Брежнева во вводе войск в Афганистан однозначно я бы не стал, потому что все просчитать невозможно. Но что могло быть, если бы мы туда не вошли?

И без всякой пафосности хочу выразить благодарность нашему Президенту за то, что он держит свое обещание о том, что «ни один наш молодой человек никогда и нигде не будет принимать участия ни в какой войне». Вот это дорогого стоит. Но я глубоко убежден, что каждый молодой человек, который сам себя уважает, во всяком случае, в армии должен послужить. Пусть как угодно — полтора года, год, в резерве. Но долг свой он должен отдать, прочувствовать, что это такое. Именно в армии прививается чувство Родины и то, за что ее надо любить.

Об отношении местных 

– Сложный вопрос. Сказать, что они к нам плохо относились, не могу. Но, с другой стороны, кто прежде всего страдает в любой войне? Конечно, мирное население. Мы солдаты, мы можем себя защитить каким-то оружием, у душманов тоже оружие, а страдает мирное население. Допустим, убрал этот дехканин урожай, сложил его в скирду. А мы проводим боевую операцию, начинается перестрелка, где-то пуля залетит в эту скирду – она сгорела. Остался этот дехканин без припасов, без хлеба. Вот какое будет у него отношение к нам? Во время ведения боевых действий по ликвидации бандформирований, сконцентрированных в каком-либо кишлаке, всегда у нас выходила БРТмка с громкоговорителем, предупреждали местных жителей об опасности и необходимости покинуть населенный пункт. Когда мирные жители покидали свои жилища, мы прекращали стрельбу, даже если по нам вели огонь «духи». 

Об офицерах 

– Офицеры преимущественно были россияне, но были и белорусы. У нас, когда я пришел служить, начальником мотоманевренной группы был белорус, из Минской области. Офицеры к нам относились хорошо, они нас берегли, просто так, как пушечное мясо, не бросали. В Афганистане самое главное в офицерах – надежность, умение безошибочно ориентироваться в любой обстановке. Все операции продумывались тщательно. Когда мы вели колонну, лишнего человека на броне – никогда! Начальник мотоманевренной группы за этим строго следил. Вообще, за потери солдат и офицеров спрашивали серьезно. И привлекали к ответственности. Был эпизод — на колонне подорвался БТР, погиб парень. Мы с ним на учебном пункте были, хорошо знал, из Черниговской области он…

Про отдых

– Конечно, «воевали» не каждый день. Случалось и десять колонн подряд провести без единого выстрела, то же и в рейдах — пропатрулировали территорию без столкновений. А могли и обстрелять, и неоднократно, и серьезно. Но находишься ты в мотоманевренной группе, непосредственно на своей базе — ну какой там отдых. Восемь часов службы это однозначно, потому что группу надо охранять, и мы же ее сами охраняем, наряд — четыре часа днем, четыре часа ночью. На сутки заступаешь на дежурно-огневое средство, т.е. ты сутки должен находиться непосредственно в своем БТРе, из него никуда! В случае обстрела выдвигаешься первым, открывая огонь, пока вся группа развернется. Вот, собственно, такой отдых.

О письмах

– Письма писали обычные, солдатские. Адрес-то у нас оставался «союзовский», поселок Московский. Поэтому матери не писал, что служу в Афганистане, зачем лишний раз волновать. Но она догадывалась, наверное, фотографии-то присылали… Писали про погоду, что служба идет нормально. Цензура, все-таки, какая-то была. А вообще, пограничные войска, находясь на территории ДРА, все эти десять лет были, скажем так, на нелегальном положении. Нам афишировать, что мы пограничники, категорически запрещалось. Ни тебе зеленых фуражек, никаких знаков принадлежности к ПВ, обычная «варшавка» (маскхалат), общевойсковое обмундирование…В общем, служили, как служили все. Время покажет и вынесет свой вердикт, но пока оно подтверждает, что служили мы не напрасно.  

Виктор ЗАЙКИН.