Главный механик Быховского лесхоза Геннадий Гавриленко никогда не забудет последние дни апреля 1986 года. Именно тогда, будучи сотрудником Госавтоинспекции, услышал трагическую весть о том, что на четвертом энергоблоке Чернобыльской атомной электростанции произошла крупная авария. А говорили про это на экстренном сборе личного состава отдела внутренних дел райисполкома.

— В ночь с 1 на 2 мая вместе с напарником мы несли службу на посту автотрассы, проходящей вблизи деревни Воронино. Тогда останавливали и досматривали транспортные средства, проверяли у водителей наличие необходимых документов. Помню, остановили автомобиль ГАЗ-53. В кузове находились пожилые женщины с маленькими детьми, глаза которых были полны отчаяния и непонимания, что происходит. Обратил внимание и на пожитки пассажиров. Картина, представшая перед глазами, напомнила сцены эвакуации из советских кинофильмов о Великой Отечественной войне, когда люди из-за страха за собственные жизни в спешном порядке покидали родные места. В разговоре узнал, что они из Хойницкого района Гомельщины, переселяются на постоянное место жительство в Витебскую область, — вспоминает Геннадий Николаевич.

После того незабываемого дежурства патрулировал еще несколько месяцев, а потом перевели на стационарный пост неподалеку от деревни Веть Обидовичского сельсовета, граничащего с Рогачевским районом Гомельской области. Там установили небольшой вагончик для бытовых нужд автоинспекторов, наладили связь, установили эстакаду, куда отправляли практически все останавливаемые транзитные автомобили для проверки уровня радиационной загрязненности. При высоких показателях технику дезактивировали с помощью специальной поливомоечной машины. Сами же инспекторы ГАИ в целях безопасности пользовались простыми респираторами. Ежедневно дежурили по 12 часов с небольшим перерывом на отдых.

13 ноября 1986 года сержанта милиции Гавриленко по распоряжению руководства откомандировали в составе 9 экипажей в 30-километровую зону отселения Гомельской области. Там находился в течение полутора месяцев, вместе с сослуживцами патрулировал дороги вблизи таких городов, как Хойники, Брагин, Наровля.

— Наша основная задача заключалась в том, чтобы обеспечивать радиационный контроль, следить за въездом и выездом граждан в зону отчуждения. Запомнился случай, когда дозиметром проверял автомобиль ГАЗ-52, принадлежащий одному из сельисполкомов Брагинского района. Радиационный фон оказался в пределах нормы. Но в кабине водитель вез с собой государственный флаг СССР. На всякий случай решил проверить и его. И в считанные секунды прибор сильно затрещал, показывая очень высокий уровень радиационной загрязненности, — вспоминает Геннадий Николаевич. — Нам, сотрудникам ГАИ, периодически помогали обеспечивать порядок на посту, пресекать попытки мародерства так называемые «партизаны» — призванные военкоматами мобилизованные мужчины, которые имели за плечами срочную армейскую службу. Дислоцировались они на специальной военной базе между Брагином и Хойниками.

В то время представить масштабы произошедшей трагедии было трудно. Казалось, последствия техногенной и экологической катастрофы будут ликвидированы быстро. И никто не подозревал, что невидимый враг — радиация — уже незаметно, но быстро ухудшает здоровье людей. Геннадий Гавриленко запомнил постоянный неприятный металлический привкус на губах, першение в горле, когда после 10-минутного разговора и вовсе пропадал голос. Респиратор — основное средство защиты от радиоактивной пыли — практически не приносил облегчения. Многие страдали от кровотечения из носа, у некоторых ликвидаторов начинали шататься, а затем выпадать зубы.

Однажды с тяжелым сердцем наблюдал, как в одном из оставленных жителями загрязненных населенных пунктов Брагинского района специальная техника снимала верхний, насыщенный радиоактивными осадками слой почвы, который потом, как сказали дорожники, хоронили в специальном «могильнике». Этот термин и заставил его тогда вздрогнуть.

Но больше всего угнетала почти мертвая тишина. Во всей округе зияли пустыми глазницами окна опустевших изб, а сельские магазины, куда еще недавно местные жители ходили за покупками, были закрыты и полностью покрыты целлофановой пленкой.

Опасность представляли дикие и одичавшие домашние животные, которые могли стать переносчиками бешенства. Однако, при всем этом паники, страха от нахождения в радиационной зоне не было. Каждый правоохранитель выполнял свои служебные обязанности четко, со знанием дела.

Ликвидатор Геннадий Гавриленко сегодня уверен: последствия Чернобыльской катастрофы придется преодолевать еще не одному поколению белорусов. Сам он давно не служит в милиции, уже четверть века, как связал свою трудовую жизнь с лесной отраслью. И об этом никогда не жалел.

Сергей ЛЕВЧЕНКО.