На минувшей неделе  полстраны скисло без Интернета. На пару часов где-то закапризничали серверы — и сотни тысяч земляков вдруг ощутили: «кирдык цивилизации» — это не атомная бомба, не бен Ладен, не поросячий грипп, не вторжение инопланетян. Это — когда нет доступа в Сеть.

Початиться с другом — облом, позвонить через Скайп — облом, узнать, как сыграл «Спартак», когда поезд на Киев, какая погода на выходные — облом. Десятикласснику кликнуть в Википедии, кто такой Рокоссовский (для реферата нужно) — облом! Сбросить отчет в налоговую — облом!

Мир закрылся на переучет. Миллиарды слов самых шустрых информационных агентств стали от нас дальше, чем во времена голубиной почты. Ни одной новости он-лайн! Мне б, газетчику, позлословить над этим кипижем: «Во-о-от! А вы стращаете, что хваленый Интернет закопает печатную прессу! Копеечная фиговинка, «полетевшая» у провайдера, отключила планету от вашего монитора. Аминь!» Но не злословится. В среду утром десятки коллег в стране хватались за сердце: «Как принять информацию? Как передать готовую газету в типографию?» Выходит: аминь —всеобщий?

Веб-мастера потирают руки: последняя печатная «районка» выйдет в конце 2037 года. Мол, сядут корреспонденты в редакции за стол, разложат на пахнущей свежей краской газетке нехитрый закусон, помянут покойницу и — застрелятся из рогатки от тоски. Нет, печатный вариант газет еще протянет какое-то время — для экзотики, для развлечения. Катают же в Могилеве по Ленинской в день города детишек на лошадях, хотя гужевой транспорт с улиц исчез давно. И День печати отменят — коль нет печати, на кой ляд праздник? Будет какой-нибудь День сервера или День смартфона. Какая разница, по какому поводу выпивать?
Я не боюсь смерти через 25 лет газет по четырем причинам. Во-первых, я люблю Интернет и считаю его величайшим изобретением человечества после колеса, печатного станка Гуттенберга и эскимо.

Во-вторых, Ходжа Насреддин учил: за 25 лет «может — эмир преставится, может — я умру, может — ишак (Интернет) сдохнет». Сгорит предохранитель — и накроется Сеть медным тазом всех своих гигабайт.

В-третьих, огромное число наших газет, по-моему, уже давно — покойники. Они почили в бозе еще в докомпьютерную эру, их забальзамировали, припудрили, подкрасили, побрызгали дезодорантом, чтоб душок отбить, и в таком виде по привычке подсовывают читателю. Когда читаю в «районке» хватающую за душу историю про 20-летнего механизатора, которому в постели с женой «снится шнек от трактора «Беларус», я думаю, что к сексопатологу нужно идти и трактористу, и редактору. Журналисту, задавшему вопрос: «Як вызначаецца крытэрый прыярытэтаў сённяшняга развіцця сельсавета?», нет смысла ждать долгих 25 лет, чтобы разложить закусон, выпить поминальную и достать рогатку. Какая разница, в каком виде такое НЕ будут читать — на бумаге, на веб-сайте, в айфоне или в 3D-изображении? С виду — вроде привычная глазу кириллица, а по сути —белиберда тьмутаракани. Герасим в «Муму» изъяснялся осмысленнее. Когда на газетной полосе — патока, а в жизни — куда более сложный букет вкуса; когда вместо воздуха улицы в редакции — спертая духота оранжереи; когда газетчик живет по Цельсию, а его читатель — по Фаренгейту, — лучше уж сразу сказать «аминь» и зажечь свечку.

Четвертая причина, по которой мне начхать на интернет-угрозы  газетам, — человеческая природа. Во все века — и при каменной клинописи царя Хаммурапи, и при Гуттенберге, и при Билле Гейтсе, и при Его Величестве Фейсбуке — человека интересовали: он сам; его близкие; места, где они живут; и истории, которые с ними происходят. Нагло предположу: мне с друзьями-коллегами выпала честь принадлежать к поколению журналистов, которые помнят это, знают, как об этом рассказать, и все еще хотят об этом рассказывать. К поколению, которое не утратило вкус к свежей мысли и смачному слову. Нас научили этому хорошие учителя. Да и сами не лаптем щи хлебали… А уж в какой технологии передать мысли и слова — так ли важно? Исчезнет (или взлетит в цене) бумага — уйдем в Интернет. Накроется Сеть — возьмемся за клинопись. Кончатся камни — смикитим еще что-нибудь. Журналисту лучше пережить технологию, чем пережить себя. Думающий Герасим больше поможет цивилизации спастись от кирдыка, чем безмозглая веб-Муму.

А пятую причину, по которой Интернет полностью не заменит газету, привел журналист Дмитрий Быков: «Из Интернета шапочку не сделаешь».

Блог Александра Торпачева