Каждый год 20 июля в Берлине, во внутреннем дворе бывшего военного министерства, возглагают венки в честь расстрелянных здесь участников заговора против Гитлера. Его главным героем был полковник, граф фон Штауффенберг.

20 июля 1944 года в ставке Гитлера “Волчье логово” в Восточной Пруссии раздался взрыв. Это было не первое, но самое серьезное покушение на фюрера, не первый, но самый серьезный и массовый заговор против него и его пособников. Но Гитлер уцелел. Сотни участников заговора (в первую очередь, кадровых военных из родовитых немецких фамилий) были казнены. Память этих людей, спасшиx, как и другие герои Сопротивления, честь Германии, высоко чтут здесь сегодня. Самый известный из участников заговора 20-го июля, фактически его глава, который и пронес взрывное устройство в ставку Гитлера – полковник, граф Клаус Шенк фон Штауффенберг (Claus Schenk Graf von Stauffenberg).

Офицеры и аристократы

Ему было 36 лет. Офицер и аристократ, он уже после “хрустальной ночи” еврейских погромов 1938 года и увиденных годом позже издевательств над мирным населением оккупированной Польши укрепился в мысли, что нацисты несут беду его родине. Но шла война, и кадровый военный колебался: убийство или смещение харизматического вождя нации ослабило бы Германию. Так думали тогда многие будущие заговорщики из офицерского корпуса. И для многих последней каплей оказался так называемый “приказ о комиссарах”. Этот приказ Гитлер подписал в числе других в период подготовки плана “Барбаросса” – плана нападения на Советский Союз. Приказ предписывал расстреливать на месте попавших в плен комиссаров Красной Армии. Впервые с начала войны вермахту вменялось в обязанность, так сказать, в организованном, массовом порядке совершать воинские преступления. Боевые офицеры презирали “мясников” из СС и считали позорным вести войну против гражданского населения и расстреливать пленных, кто бы они ни были.

Генерал-майор Хеннинг фон Тресков (Henning von Tresсkow), который в 1944 году станет одним из главных организаторов заговора, прочитав “приказ о комиссарах” еще до нападения на Советский Союз, тут же пошел к командующему группой армий “Центр” и потребовал от него убедить Гитлера взять этот приказ назад. “Иначе мы обречем себя на бесчестие”, – сказал фон Тресков. Однако командующий побоялся лично обращаться к фюреру по этому вопросу. Так, еще и не начавшись, война нацистской Германии против СССР уже стала преступной.

Тем не менее, Штауффенберг, как и многие его единомышленники из офицерского корпуса, считал, что сначала нужно выиграть войну, а уже потом, как он говорил тогда своему брату Бертольду, “убрать и коричневую нечисть”. Но в 1942-43 годах настроения в оппозиционных кругах изменились. Одна из причин – поворот в ходе войны, большие потери в людях и технике. После Сталинграда для Штауффенберга не оставалось никаких сомнений: война проиграна. Однако именно в это время пришел положительный ответ на давно поданный им рапорт о переводе из Генштаба, где он тогда служил, на фронт. Не на Восточный фронт, а в Тунис. Но и здесь дела немцев были плохи. Всего через три месяца после Сталинграда западные союзники захватили в плен в Северной Африке около двухсот тысяч немецких солдат и офицеров. Штауффенберга среди них не было: за несколько дней до разгрома его тяжело ранило, и он был переправлен в Германию. Он потерял глаз, правую руку и два пальца на левой руке. Но едва оправившись после нескольких тяжелейших операций, еще не встав с больничной койки, попросил карандаш, чтобы учиться писать искалеченной левой рукой.

Неудавшиеся покушения

А тем временем заговорщики пытались организовать все новые и новые покушения на Гитлера. Еще 13 марта 1943 года удалось подложить в самолет, на котором летел фюрер, взрывное устройство, замаскированное под бутылку с коньяком, но оно не сработало. Неудачными оказались и другие попытки, например, гауптмана Акселя фон дем Бусше (Axel von dem Bussche). Его привели в ряды активных противников Гитлера зверства по отношению к мирному населению на оккупированных территориях, свидетелем которых он стал и которые бессилен был предотвратить.

Как раз в это время фюрер, находившийся в своей ставке, выразил желание познакомиться с новым обмундированием для офицеров и унтер-офицеров вермахта. Он пожелал, чтобы на этой “презентации” в качестве эксперта обязательно присутствовал опытный фронтовой командир. Заговорщикам удалось устроить так, чтобы этим командиром стал гауптман Бусше. Ему предстояло взорвать себя вместе с Гитлером. Но эшелон, в котором находились образцы нового обмундирования, был разбомблен по пути в Восточную Пруссию, и Бусше вернулся на фронт.

Но упорство заговорщиков, в конце концов, было вознаграждено: в мае 1944 года командующий резервом вермахта, сочувствовавший заговорщикам, назначил Штауффенберга своим начальником штаба. Таким образом, тот попадал в число тех, кого приглашали на совещания в ставку. Покушение на Гитлера стало реальностью. Причем, нужно было торопиться: над заговорщиками стали сгущаться тучи. Слишком многие уже знали о планах переворота, и информация о нем начала поступать и в гестапо. Решено было не ждать больше крупных совещаний в ставке, на которых вместе с Гитлером присутствовали бы также Гиммлер и Геринг, а отправить фюрера на тот свет при первой же возможности. Она представилась 20 июля.

Мятеж не может кончиться удачей…

Накануне вечером Клаус фон Штауффенберг уложил в портфель пластиковую взрывчатку и проверил взрыватель. Оба пакета со взрывчаткой весили около двух килограммов, слишком тяжело для единственной искалеченной руки Штауффенберга. Может быть, именно поэтому он уже в ставке, пройдя все кордоны, оставил один из пакетов со взрывчаткой у адъютанта и лишь один взял с собой в зал, где проходило совещание. Впрочем, и этого количества вполне хватило бы: как оказалось впоследствии, от взрыва погибло более двух десятков человек. Рухнул потолок и зал превратился в груду развалин. Но Гитлер уцелел, уцелел благодаря случайности. Портфель надо было поставить поближе к месту, где сидел фюрер, однако место Штауффенберга оказалось на другом конце огромного дубового стола. Один из участников совещания машинально задвинул портфель, в котором лежала взрывчатка подальше под стол: он ему мешал. Это и спасло Гитлера.

Когда раздался взрыв, Штауффенберг, вышедший из зала под благовидным предлогом, уже выезжал из ставки. Он спешил на аэродром. Сомнений в том, что фюрер мертв, у него не было, поэтому он торопился в Берлин: теперь все решалось там.

Но слишком медленно, непростительно медленно действовали заговорщики. Изолировать части СС и штаб-квартиру гестапо военным не удалось. В воинские части поступали приказы как от заговорщиков, так и прямо противоположные – от Гиммлера. Когда в военное министерство приехал полковник Штауффенберг, он стал действовать решительно, но было уже поздно. В конце концов, несколько человек вместе со Штауффенбергом были арестованы прямо в здании военного министерства. Их тут же расстреляли.

Позже над всеми, кто хотя бы знал о заговоре, нацисты расправились со страшной жестокостью. Сотни людей были казнены. Гестапо арестовало и всех близких родственников Клауса фон Штауффенберга, включая его жену и мать. Детям сменили фамилию и отправили в специальный детский дом, запретив рассказывать, кто они. К счастью, до конца войны оставалось всего несколько месяцев…